Лист ожидания – шанс на спасение

Разговоры о самом трудном

Трансплантацию органов называют одним из величайших прорывов медицины. Однако дефицит донорских органов остается крайне актуальной проблемой, в том числе и для нашей страны.

По словам врача-анестезиолога и реаниматолога многопрофильной областной больницы, регионального трансплантационного координатора по Акмолинской области Ляззат Ашимовой, число доноров в республике остается катастрофически низким. Так, в 2020 году в стране проведено лишь около 200 трансплантаций, а пациентов, нуждающихся в них, в разы больше.

В 2024 году из 82 потенциальных доноров только 10 оказались актуальными. Мультиорганный забор состоялся всего в шести случаях, что позволило пересадить 23 органа – поч­ки, печень, лёгкие, сердце.

– Последствия дефицита очевидны: длительные списки ожидания и сотни людей, которые просто не доживают до своей очереди. В таких условиях каждое положительное решение о донорстве приобретает исключительное значение – оно может стать единственным шансом на жизнь для другого человека, – говорит Ляззат Ашимова.

Как врач и трансплантационный координатор, ведущий разъяснительную работу с 2015 года, она часто сталкивается с отказами и непониманием в обществе.

– Мы говорим с людьми о самом трудном, – делится она. – Как бы я ни старалась подбирать слова, на меня порой смотрят как на мясника. А я лишь пытаюсь спасти тех, кто ещё может жить. Ведь в листе ожидания есть и дети.

По словам Ляззат Жаныбековны, выстраивать систему трансплантационной координации в Казахстане начали с 2012-го. Но каждый год приносит лишь новые вызовы.

– В прошлом году Акмолинская область лидировала: у нас оказалось сразу два актуальных донора. В остальных регионах – только по одному. К сожалению, нынче ситуация иная: десять человек, чья смерть позволяла бы рассматривать их как потенциальных доноров, не стали таковыми из-за отказа родственников, – продолжает она.

И снова приводит статистику: в Акмолинской области в листе ожидания значатся 142 человека. Из них 125 ждут трансплантации почки, в том числе трое детей; 11 человек – пересадки печени (трое из них дети); ещё шестеро акмолинцев живут в ожидании «нового» сердца.

– Врачи могут спрашивать разрешение на донорство только при наличии чётких показаний. Такие разговоры со всеми подряд никогда не ведутся. Лишь после того, как медики констатируют смерть мозга, подтвержденную специальными тестами (одним из наиболее достоверных является апноэ-тест) и инструментальными методами исследования, у докторов остается 24 часа на проведение всех необходимых про­цедур, – поясняет Ляззат Ашимова.

На вопрос о том, почему в регионе так мало реальных доноров, она отвечает без колебаний: основная проблема состоит в неготовности общества.

– Люди не хотят отдавать органы умершего близкого ради спасения других жизней, – отмечает врач. – Многие в беседе ссылаются на каноны религии. Но посмотрите на Иран – мусульманскую страну, которая занимает четвертое место в мире по донорству. А у нас количество прижизненных отказов от посмертного донорства в области растёт.

По словам собеседницы, сегодня в базе значится 3 985 отказов и лишь около 360 согласий.

Операции по трансплантации сегодня выполняют только в Астане, Алматы, Шымкенте и Актобе. В Акмолинской области производится лишь забор органов. Местные специалисты пока осваивают новые навыки. К примеру, в Турции хирурги проходят подготовку по пересадке печени. А сама Ляззат Ашимова недавно прошла обучение в Минске. По её словам, белорусская система трансплантации хорошо отлажена. Там могут пересаживать даже глаза. Из костной ткани готовят порошок, который потом используется как специальная защитная подушка между суставным имплантом и мягкими тканями.

– В Беларуси решение о посмертном донорстве по умолчанию принимается государством, если при жизни не было отказа. Решение об изъятии органов выдает прокуратура, а не родственники, поэтому система донорства работает стабильно. Бывает, пациентам просто звонят и предупреждают, дес­кать, завт­ра у них пересадка почки. И если человек в силу обстоятельств не готов, операцию спокойно переносят. А у нас люди такого звонка ждут годами, и не всегда это ожидание заканчивается успешно, – рассказывает координатор.

Единственная возможность

Изъятые в прошлом году у двух доноров органы успешно прижились, подарив шанс на новую жизнь другим людям. Одна из них – Ляззат Досумбекова из посёлка Бестобе. С аппаратом искусственного кровообращения, или так называемым искусственным сердцем, она ходила шесть долгих лет. Жизнью это назвать было сложно. И только 17 июля 2024 года получила то, о чём мечтала все это время, – новое сердце. Именно её медицинские показатели из всех ожидающих идеально совпали с параметрами донора.

По словам Ляззат Бакытжанкызы, первые месяцы после операции стали для неё настоящим открытием.

– Я словно заново училась жить. Мог­ла просто вдохнуть полной грудью, есть, спать лежа, перестать, наконец, думать, сколько времени мне осталось, – вспоминает она.

Рассказывая о своём спасении, Ляззат прежде всего говорит о семье, которой обязана шансом.

– Я бесконечно признательна маме той молодой женщины, чье сердце сейчас бьётся в моей груди. Несмотря на огромное горе, она приняла трудное решение, согласившись на донорство органов своей дочери. Благодаря мужеству, силе духа этой женщины я живу, нахожусь рядом со своими тремя детьми, – рассказывает Ляззат.

Сегодня, по прошествии полутора лет со дня операции, 45-летняя акмолинка продолжает своё возвращение к привычной жизни: старается беречь здоровье, полученное такой высокой ценой, строит планы на будущее.

Ляззат Ашимова отмечает, что подобные случаи вдохновляют и специа­листов, и тех, кто с надеждой ждёт своей очереди на трансплантацию. Каждый успешный пересадочный опыт усиливает доверие к программе и вселяет веру в сотни пациентов, для которых донорский орган – единственный шанс.

Просветительская работа

Работа координатора – это, по сути, постоянная популяризаторская деятельность. Нужно без устали объяснять людям, почему донорство важно и кому оно может спасти жизнь. При этом врачи, сами испытывая колоссальную эмоциональную нагрузку, говорят о донорстве с родственниками, на которых внезапно обрушилось горе. Разговор в такой ситуации, естественно, никогда не бывает простым. Но у медиков крайне мало времени: напомним, на принятие решения и забор органов по медицинским нормам отводится не более 24 часов.

Чтобы донести важность темы до широкой аудитории, Ляззат Ашимова создала аккаунт в ТikTok, где рассказывает исключительно о транс­плантологии, развенчивает мифы и объясняет, как работает система донорства. Однако, по её словам, просмотров почти нет.

– Большинство людей, как правило, тянется к легкому контенту – развлечениям, интригам. О серьёзных вещах, таких как донорство, задумываются лишь тогда, когда беда приходит в собственный дом, – посетовала собеседница.

По словам Ляззат Ашимовой, сегодня обсуждается возможность увеличить возраст потенциальных доноров с 63 до 70 лет. Но главное, уверена врач, – менять сознание общества.

– Каждый из нас может оказаться по ту сторону – в так называемой очереди, или листе ожидания. Но каждый также может спасти жизнь другим людям. Поэтому все мы, не отмахиваясь, не игнорируя, не опуская глаза, не переводя разговор, а искренне задумавшись, должны хотя бы поговорить со своими родными об этом трудном, но жизненно важном вопросе, – считает Ляззат Жаныбековна.

Она верит, что Казахстан сможет выстроить эффективную систему.

– Испания – лидер в трансплантологии – шла к этому 25 лет. А мы сделали шаг в 2012 году. Поэтому у нас все ещё впереди, – уверена доктор.