Общество равноправия: бескорыстные поступки и добрые дела — это традиция Казахстана
09.03.2023 00:00| «Бескорыстные поступки и добрые дела — это наша традиция, корнями уходящая в глубь веков. И мы обязательно должны сохранить эту традицию. Протянуть другому руку помощи, помочь нуждающимся – это у нас в крови…» |
Это слова из выступления президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева в 2020 году. К слову, тот год был объявлен Годом волонтёра, направленным на то, чтобы сделать волонтёрство массовым, конструктивным и максимально эффективным.
«У нашего народа есть замечательный обычай, объединяющий людей, — асар, который не теряет своё значение в течение многих веков. Как говорят, «груз, поднятый общими усилиями, легок». Объединять людей, служить народу — в этом и заключается ключевая цель волонтёрского движения… Волонтёрство стало выражением высшей степени патриотизма, подкрепленного конкретными делами. Любовь к Родине – это не громкие лозунги и пустые декларации, а ежедневный труд, добрые дела во благо нашего народа, по зову души. Можно сказать, волонтёрство — это состояние души, обширные знания, высокая культура поведения, все то, что вы демонстрируете ежедневно. Я вас очень уважаю за это, — подчеркнул Касым-Жомарт Токаев. — В то же время нужно понимать, что люди, которые позволяют себе врываться в чужие дома, заниматься мародерством и при этом выкрикивать псевдопатриотические лозунги, — это, конечно, не патриоты. Это люди, которые преступили закон, то есть преступники, криминальные элементы. Поэтому они должны отвечать перед обществом и государством по всей строгости закона».
Как отметил президент, патриотизм, служение обществу и созидательная деятельность — яркие проявления высокого уровня личностного и духовного развития человека. А волонтёрство — показатель развитости государства и общества в целом.
Глава государства подчеркнул, что достижения и победы страны напрямую зависят от активных действий патриотично настроенных граждан, ежедневно совершающих полезные и важные дела. Людей, активно и на постоянной основе вовлеченных в волонтёрское движение в Казахстане, уже сейчас немало. Однако, по убеждению Касым-Жомарта Токаева, граждан, желающих по зову души заниматься волонтёрством, может быть и гораздо больше. И задача государства — помочь им включиться в это движение.
«Добрые устремления казахстанцев говорят о зрелости и успешности государства. Волонтёрская деятельность играет важную роль в реализации реформ, модернизации всего государства. Своей работой волонтёры вносят конкретный вклад в реализацию реформ. Через трудолюбие, открытость миру мы сможем построить новую экономику, которая будет базироваться на передовых технологиях и высокой производительности труда. Активное продвижение идей волонтёрства, несомненно, будет способствовать формированию новой парадигмы мышления казахстанцев», — считает президент.
Выступая перед волонтёрами, Касым-Жомарт Токаев отметил несколько наиболее активных организаций этого движения.
«Мы видим, что волонтёрство в Казахстане постепенно принимает общенациональный масштаб. Уверен, этот процесс объединит ещё больше наших граждан благодаря мероприятиям Года волонтёра. Добрые дела становятся неотъемлемой частью нашей культурной идентичности. В стране уже действуют более 200 волонтёрских организаций, в которых участвуют свыше 50 тысяч добровольцев», — сообщил глава государства.
Обращая внимание на ряд ключевых моментов, которым нужно уделить особое внимание, Токаев предложил активно вовлекать граждан Казахстана в международные волонтёрские инициативы, решающие глобальные и региональные вопросы.
Президент также подчеркнул, что для эффективного развития волонтёрства нужна поддержка тех, кто вовлечен в эту деятельность. Также он заявил, что усилия государства будут направлены на создание благоприятной среды для активного развития волонтёрского движения.
Особая роль в теме солидарности и уважительного отношения к людям с особыми потребностями и вопросе взаимоуважения и равенства граждан в нашей стране отведена инклюзивному направлению. По статистике за 2021 год, в Казахстане более 150 тысяч детей с особыми потребностями, и с каждым годом их число только растёт.
В этой связи следует отметить немаловажный момент: при инклюзивном образовании получение качественных знаний доступно всем обучающимся, независимо от индивидуальных возможностей.
Напомним, в 2008 году РК ратифицировала международную Конвенцию по защите прав инвалидов, в 2016-м – Конвенцию о борьбе с дискриминацией в области образования. С 2020 года казахстанские школы стали инклюзивными. По закону всем гражданам страны вне зависимости от индивидуальных возможностей гарантирована доступность образования.
В качестве примера — с 2016 года в Алматы действует один из первых в стране Центров социальных инклюзивных программ. В нём обучаются дети с особыми потребностями. Среди них есть учащиеся с задержками физического и ментального развития, в том числе с диагнозами аутизм и ДЦП.
«Мы работаем не так давно и тем не менее уже видим результат. У нас две цели – обратить внимание на проблемы особенных детей и содействовать развитию в нашем обществе терпимости и сопереживания к ним», — рассказала руководитель Центра Салтанат Мурзалинова-Яковлева.
По её словам, в процессе инклюзивного обучения социализация происходит намного быстрее: дети перенимают привычки у одноклассников, находят новых друзей и, что наиболее важно, адаптируются в социуме.
В Центре обучаются более ста детей с особенностями развития, и все они участвуют в образовательном процессе вместе с нормотипичными детьми. Специалисты видят улучшение общего психоэмоционального состояния своих подопечных, а ученики перестают сторониться особенных детей, исключать их из окружения, говорит руководитель Центра.
«Мы отмечаем увеличение эмпатии, сострадания, принятия и поддержки. И это признак здорового общества. Так и должно быть. Мы даём особенным детям возможность действительно стать равноправными членами общества», — продолжила Мурзалинова-Яковлева.
Подушевое финансирование на детей с особенностями в несколько раз выше, чем на нормотипичного ребёнка. Законодательно вопрос с финансированием детей с особенными потребностями решен, потому что существуют рекомендации от Национальной академии образования имени Алтынсарина, внедрено подушевое финансирование, существует ставка ассистента педагога, что также является ярким показателем работы в этом направлении. Но не менее важен и другой аспект — по словам Салтанат, в настоящее время в Казахстане уже есть понимание нужности инклюзии, и это само по себе достижение.
«В южной столице ощущается нехватка ассистентов педагога, и сейчас реализуется соответствующий проект. Ассистенты педагога получают не так много, а у него должна быть ставка, как у педагога. Мы регулярно бесплатно обучаем специалистов, но отмечается низкий спрос. Пытаемся создать центр наставнической компетенции», — рассказала Салтанат.
Вместе с тем собеседница отметила подвижки в решении проблемных вопросов. И уже наблюдается большой сдвиг, потому что 4 года назад, по её словам, не было такого понимания в вопросе инклюзии.
«Появились опорные школы. К 2025 году школы должны стать инклюзивными. Есть подушевое финансирование на дополнительное образование, это действительно позволяет привлечь кадры. Стало больше клиник, которые учатся принимать деток с особенностями, но Алматы все же нуждается в специализированном реабилитационном центре, — поведала глава Центра.
Что касается детей, проживающих в Доме ребёнка, Салтанат отметила, что, по статистике, большинству детей в Доме ребёнка приписывают много разных диагнозов.
«На мой взгляд, достаточно усовершенствовать систему усыновления, организовать бесплатную психологическую помощь от государства для родителей, чтобы они проходили профилактику выгорания», -сказала она.
От особенных детей отказываются только те семьи, в которых низкий уровень сознания. Семьи, которые ходили во время беременности на скрининги, практически не отказываются от детей, так как психологически готовы. Как обстоит ситуация с этим в регионах — неизвестно.
«К нам пришла семья, и они забрали девочку с неизлечимым заболеванием. Я спросила родительницу, почему, она ответила, что её никто, кроме них, не заберёт. Есть такие истории. Она адаптировала девочку к жизни в обществе, дочь скоро пойдет в школу. Неизвестно, сколько ребёнок проживет, но мама делает все, чтобы ему было хорошо. Девочка прекрасно ходит, осваивает новые знания. Её забрали годовалой, сейчас ей уже 7 лет», — заключила Салтанат Мурзалинова-Яковлева.
С 2020 года в Казахстане все школы перешли на формат инклюзивного обучения, в некоторых начали работать кабинеты психолого-социологической поддержки. Однако, как отмечает Мурзалинова-Яковлева, в республике до сих пор нет централизованной подготовки необходимых специалистов.
«Это тормозит развитие инклюзивного образования. Сейчас во многих странах тьюторов (преподаватель, который проводит дополнительные занятия с учеником или с несколькими учениками ежедневно, еженедельно или ежемесячно с целью передать им знания или навыки по предмету — Прим. Ред.) обучают в университетах. У нас такого нет. Коллеги из России рассказывают — они шли по тому же пути. У нас пока все находится на стадии обсуждения с властями, и очень много»
Вместе с тем директор Глубоковской средней школы им. Ы. Алтынсарина Гульмира Абильмажинова считает, что работа по внедрению инклюзивного образования в Казахстане ведётся планомерно:
«Если сравнивать 90-е годы, прогресс есть. Однако поначалу многие родители, ученики восприняли введение инклюзивного образования неоднозначно. Но со временем осознали его обоснованность и необходимость. Абсолютно все дети – часть нашего общества. Дать им возможность получить образование, найти друзей, помочь адаптироваться – важная задача, которую решает инклюзия».
Что касается общества равноправия, Салтанат Мурзалинова-Яковлева говорит, что в Алматы огромное количество кафе, бизнес-центров, современных ЖК, но с наличием зданий, подходящих для обучения детей с различными диагнозами, — проблема.
Кроме того, до определенного времени отечественная инклюзия представляла собой медикализированный подход. Когда дети с особенностями учились в коррекционных классах, в первую очередь им оказывалась медицинская поддержка, в зависимости от диагноза и исходя из того, что они не могут делать. Это, по словам специалиста, не совсем верно.
Как считает Салтанат Мурзалинова-Яковлева, сначала необходима реальная государственная поддержка развития школьной инклюзии, а уже после можно действительно говорить о социализации.
«Любой воспитанник детдома, который попадает в приёмную семью, уже является ребёнком с психологическими особенностями. Ему нужна адаптация, которая может растянуться на долгие годы. И это тоже категория, требующая внимания. Нам звонят из всех регионов страны. Особенные дети есть везде. Им нужна поддержка и индивидуальный подход, как это давным-давно делается за рубежом. Мы уже много лет перенимаем их опыт», — отметила Мурзалинова-Яковлева.
По словам руководителя ЦСИП, в развитых странах особенные дети — действительно равноправные члены общества. Для них со стороны государства созданы максимальные условия: пандусы, лифты, входы в здания, автомобили, — все, с чем сталкивается человек в обычной жизни, приспособлено и для людей с ограничениями.