Халида АЖИГУЛОВА: Колесо оборзения!

В конце мая в игровой комнате для малышей ресторана “Нават” мой сын сильно повредил ногу. Прыгнул в сухой бассейн, который был заполнен шариками меньше, чем наполовину, и при этом не был закрыт для пользования детьми. Две недели мой ребёнок должен был носить лонгет, был ограничен в движении. К сожалению, в Казахстане есть и случаи гибели детей из-за неис­правного оборудования на детских площадках, в том числе на частных территориях предпринимателей.

Я направила жалобу по номеру 111 — это государственная служба по защите прав детей. Оттуда моё обращение переправили в департамент полиции Алматы. К сожалению, первый участковый, который приехал на место происшествия, вообще не хотел расследовать это дело и помогать с получением видеозаписей. А ведь такие записи в архив не уходят, через определенное время они просто удаляются. Идти без них в суд — бессмысленно. Мне пришлось снова обращаться за защитой прав моего ребёнка в департамент полиции и потом буквально по пятам ходить за другим участковым, чтобы он изъял видеозаписи в полном объёме.

Только когда администрация ресторана увидела, что я настроена серьёзно, со мной на связь вышла управляющая рестораном и согласилась возместить мои расходы по лечению и восстановлению здоровья ребёнка. Однако я уверена: если бы я не была юристом, способным отстаивать интересы своего ребёнка, они бы отказались выплачивать нанесенный ущерб, ведь до этого они настаивали, что я сама не уследила за сыном.

Моё заявление тем временем полиция передала в управление санитарно-эпидемиологического контроля по Алмалинскому району. Там мне ответили, что у них нет полномочий проверять исправность оборудования на детских площадках.

В городском управлении по защите прав потребителей мне ответили, что это не их кейс — они могут помочь составить иск в суд, если заведение отказывается выплачивать материальную компенсацию. В Лиге по защите прав потребителей мне подтвердили, что техрегламент есть, но кто контролирует и штрафует предпринимателей, они не знают. В комитете по контролю и метрологии разъяснили, что они занимаются только проверкой оборудования на этапе его установки, а вот следить за тем, как его эксплуатируют, должен местный исполнительный орган. Только вот какой: специалист из акимата Алмалинского района или городского акимата?

Кстати, я до сих пор не получила ни одного письменного ответа, какое решение было принято по моему делу. А заявление моё дважды побывало в прокуратуре, потом в акимате Алматы, вернулось в районное управление полиции (для выявления возможного состава уголовного правонарушения), оттуда было переправлено в районный акимат Алмалинского района. И там мне ответили: они на своём уровне такие дела в суд направлять не могут, идите вы в… городской акимат. Кстати, в городском управлении предпринимательства признались, что это их упущение. Но компетент­ного сотрудника, который взял бы на себя эту сферу, они так и не нашли.

Да, я получила возмещение материального ущерба во внесудебном порядке. Но ведь решение вопроса только через денежные компенсации — это вовсе не профилактика правонарушений, а только реагирование на уже причиненный вред ребёнку. В таких ситуациях должен быть жесткий контроль со стороны государства за безопасностью оборудования на детских игровых площадках.

Халида АЖИГУЛОВА, адвокат, правозащитник