Почему казахстанским ретейлерам проще выбросить непроданные продукты, чем отдать нуждающимся

Около 3% продуктов магазины не успевают продать до истечения их срока годности. Часть такого товара можно спасти от списания, заблаговременно отправив на благотворительность. Но делают это лишь единичные ретейлеры. «Курсив» спросил у участников рынка, почему так происходит.

Деньги на ветер

FMCG-ретейлеры могут терять до 5% своей выручки из-за товара, который они не успели распродать до истечения срока годности – такими данными поделились с «Курсивом» представители сетей.

«Доля товара с истекшим сроком достаточно мала, так как это не выгодно ни нам, ни поставщику, и мы стараемся следить за этим. (…) Кроме того, со стороны государства очень высокие штрафы за наличие просроченного товара на полках магазинов. Поэтому мы прилагаем немало усилий для отслеживания сроков годности товаров – чтобы на полке не было даже товаров, сроки годности которых ещё не истекли, но подходят к концу», – рассказывает основатель сети супермаркетов INMART Андрей Подданец.

Свести просрочку к минимуму ретейлерам помогают программы складского учета – контроль идёт и за закупками, и за запасами, и за сроками годности каждой товарной группы. Но и это не панацея от убытков – в среднем, по данным сетей, 2–3% товара магазины не успевают продать до того, как выйдет его срок годности.

Что происходит с этим товаром? Есть три распространенные схемы. Самая часто встречающаяся и выгодная для продавцов – возврат товара с истекающими сроками поставщикам (если такая договоренность между продавцом и поставщиком существует, конечно). В этом случае магазин не несёт никаких прямых потерь.

Второй вариант – продажа продуктов, чей срок годности приближается к завершению, со скидками.

«Если товар нашего закупа, то есть сам магазин импортирует – то до истечения срока продаем с акциями, либо продаем своему персоналу по хорошей скидке, либо списываем и раздаем бесплатно покупателям (заранее, до истечения срока годности)», – делится исполнительный директор гипермаркета Carefood Анара Назарбетова.

По её словам, гипермаркет 3% товара реализует с уценкой.

И третий вариант – самый радикальный. Продавец ликвидирует товар, принимая в таком случае все затраты на себя. Carefood отправляет в утиль ещё 3% закупленного товара. Анара Назарбетова отмечает, что из-за списаний гипермаркет теряет 3–5% выручки, которая в буквальном смысле оказывается на свалке.

Мы не делили апельсин

Ежегодно в Казахстане образуется примерно 4,5 млн тонн коммунальных отходов. По данным Минэкологии РК, в прошлом году этот показатель составил 4,135 млн тонн, и лишь четверть из них была переработана или утилизирована, остальное отправилось на полигоны. На долю органических отходов, куда входят и продукты питания, пришлось более 800 тыс. тонн.

Сократить объёмы еды, отправляющейся на свалку, и более рационально относиться к этой проблеме помогают фудшеринговые организации. Основная их идея заложена в самом названии: в переводе с английского food – «еда», sharе – «поделиться, совместно использовать». Фудшеринг подразумевает систему, при которой люди или компании (чаще всего FMCG-магазины, производители продуктов питания и заведения общепита) могут делиться продуктами с нуждающимися. Ретейлеры могут отдавать продукты, которые они не успевают распродать из-за истекающего срока годности, но все ещё пригодные для употреб­ления.

Фудшеринговые проекты выполняют сразу несколько функций: помогают сохранить продукты от уничтожения, сокращают выбросы свалочных газов (они образуются в процессе разложения пищевых отходов), помогают нуждающимся в еде, а также положительно влияют на имидж бизнеса, который с подобными проектами сотрудничает. Однако даже с учетом перечисленных плюсов выживают фудшеринговые проекты в Казахстане крайне редко.

За последние несколько лет в РК появлялось (и потом прекратило деятельность) несколько таких проектов. Один из них – «Фудшеринг в Казахстане. Отдам даром еду», группа в Facebook, созданная общественницей Аидой Джексен в 2016 году, проработала всего несколько месяцев.

«Фудшеринг – масштабный проект, который включает много направлений: это и работа с ретейлерами, малыми предпринимателями, ресторанами, и точки размещения продуктов. Чтобы все координировать, нужна служба поддержки, требуются человеческие и финансовые ресурсы. Силами небольшой группы активистов это сложно воплотить», – объясняет неудачу Джексен.

Она считает, что без помощи государства, бизнеса и мощной информационной поддержки не обойтись.

Недостаток финансирования считает основной причиной закрытия своего проекта предприниматель Елжас Усенов. В 2018 году он запускал портал foodsharing.kz, на котором заведения общепита и супермаркеты могли зарегистрироваться и делиться излишками продуктов. В том же году запускался проект «Делись продуктами» Дамили Каржаковой, который также уже не работает.

Банк другого уровня

Пожалуй, единственным крупным и эффективно работающим фудшеринговым проектом в республике можно считать FoodBank Казахстан от ОО «Красный Полумесяц Казахстана». FoodBank фонд запустил в 2020 году при поддержке торговой сети Metro Cash & Carry и спортивного агентства Underdog.

«Один-два раза в неделю Metro привозит нам продукты с остаточным сроком годности не менее двух недель, которые они уже не успеют продать. В основном это бакалея, крупы, приправы, соусы, консервы, молочные продукты, конфеты, варенье, печенье. Редко бывает мясо, какие-то замороженные субпродукты», – рассказывает Дана Бакиева, директор департамента социальной помощи «Красный Полумесяц Казахстана».

Позже к проекту присоединились крупные компании-­производители: PepsiCo, RG Brands Kazakhstan и Nestle Food Kazakhstan. Поступившие в FoodBank продукты распределяются между неправительственными организациями (НПО) Алматы и Алматинской области. Те, в свою очередь, раздают их малоимущим семьям, многодетным, инвалидам, одиноким пенсионерам, живущим за чертой бедности. Всего задействовано более 60 НПО.

По словам Даны Бакиевой, на содержание FoodBank требуется около 17 млн тенге в год. В эту сумму включены зарплаты сотрудников, транспортные и административные расходы, поощрения для волонтёров. Однако пока такой бюджет проект позволить себе не может, так как существует исключительно за счёт благотворительных взносов.

Для нормального долгосрочного функционирования фудшеринговых проектов необходим системный подход, считает Бакиева.

«Партнеры нам доверяют, потому что у нас есть опыт, прозрачная отчетность и репутация, наработанная годами. Мы в свою очередь несём ответственность за безопасность продуктов, которые берём, и все НПО, которые с нами работают, обязуются вовремя их раздать», – объясняет спикер.

Ежегодно проект охватывает более 40 тыс. семей. С 2020 по 2023 год Metro направил в фудбанк более 100 тонн продуктов на 36 млн тенге.

«Из ретейлеров в проекте только Metro. Мы вели переговоры с Magnum и Small. Представляете, какой объём продукции у нас был бы, если бы мы сотрудничали с ними, сколько людей мы бы охватили», – говорит Бакиева, и добавляет, что Magnum и Small предложение «Красного Полумесяца» не заинтересовало.

«Курсив» при подготовке материала обращался за комментариями в Magnum и Small, но там не стали обсуждать тему фудшеринга.

Добро на законном основании

В «Красном Полумесяце» предполагают, что если освободить бизнес от некоторых налогов, он станет охотнее участвовать в фудшеринговых проектах.

«По нашему опыту могу сказать, что это (отказ бизнеса от партнёрства с фудбанком. – «Курсив») может быть из-за того, что нет налоговых преференций для компаний. Отдавая товар на благотворительность, бизнес все равно продолжает платить налоги на прибыль с этого непроданного товара. Тот же НДС все равно продолжает учитываться. То есть пожертвования считаются такой же реализацией товара, что и его продажа. Пока нет каких-то преференций, это будет непривлекательно для бизнеса, наверное, им легче утилизировать», – считает Дана Бакиева.

Ещё один ограничивающий фактор для бизнеса – дополнительные затраты на участие в благотворительных проектах.

«Необходимо выделять дополнительный персонал, который будет заниматься этим вопросом на зоне приемки, работать с просроченным товаром и коммуницировать между фудшеринговой компанией и магазином. Так как доля (просрочки. – «Курсив») небольшая, то нет потребности в таком персонале», – комментирует Анара Назарбетова.

Сами ретейлеры говорят и о рисках фудшеринга. Например, в сети Galmart (galmart TM) уценка товара с истекающим сроком годности не предусмотрена, и хотя, по словам директора по маркетингу сети Максима Максимова, списание составляет менее 1% – это все равно потери компании. Отвечая «Курсиву» на вопросы о фудшеринге, Максимов обращает внимание на статью 17 Закона РК «О защите прав потребителей», согласно которой потребитель вправе предъявить требования о недостатках товара, если они обнаружены в течение срока годности товара.

«Как вы можете заметить, продавец не защищен законодательством даже в том случае, если срок годности товара не истёк и не подходит к окончанию. Кроме того, это несёт риски для потребителя (продукция с подходящими сроками должна быть употреблена до истечения срока годности, а значит, оперативно доставлена, что может нести ещё больше затрат и рисков). Имидж компании тоже подвергается риску в таких условиях», – объясняет он.

«Нам многие предприниматели говорили, что они не против присоединиться к нашему проекту. Но они боятся, что это им выйдет боком, например, если люди, которым мы помогли продуктами, отравятся», – делится Аида Джексен.

И она, и представители бизнеса полагают, что участников фудшеринговых проектов станет больше, когда эта сфера будет регламентироваться законодательно.