Филиал ада на земле: чем похожи ЮАР и казахстанские аулы

Это не фильм ужасов. И не военные хроники. А обычные городские будни в Южно-Африканской Республике.

Уровень преступности здесь один из самых высоких на планете.

По количеству убийств на 1 000 жителей эта страна уступает лишь Колумбии. По количеству убийств полицейских обогнала Мексику, где армия и МВД ведут настоящую войну с местной наркомафией.

Все началось в 1948 году. Тогда к власти пришла Национальная партия.

Она провела несколько законов, ограничивающих права чёрного населения. Конечной целью этой политики стало создание “Южной Африки для белых”, разделения белого, чёрного (африканского) и цветного населения страны. На африкаанс такой режим называется “апартеид”.

Чернокожим запрещали жить в “белых” районах, находиться там без специальных пропусков, пользоваться медициной и системой образования “для белых”.

Формально они могли и лечиться, и учиться. Но в пределах резерваций – бантустанов. Но по факту ничего этого не было: лучшие больницы и институты работали в городах “белой” зоны. А качество школ и медпунктов в бантустанах было чернее чёрного. Поэтому неудивительно, что сегодня четверть жителей страны не умеет ни читать, ни писать.

В 1994 году апартеид приказал долго жить. К власти пришел чёрный политик – лидер партии Африканский национальный конгресс Нельсон Мандела. Сегрегацию отменили. Аборигены получили равные права с белыми. В поисках работы миллионы жителей бантустанов ринулись в города. Но образование у них было на уровне начальной школы.

Нужными профессиями они не владели. Зато было много сил, здоровья, задора, желания вернуть свои чёрные обиды белым жителям страны.

Конфликт материальный быстро перерос в конфликт социальный с африканским оттенком. Зулусы, сото и ксонга объединялись в племенные группы, которые позднее стали основой для организованных банд. И уже бандиты с оружием в руках лихим наскоком отжимали у белых районы и крупные здания. Арендодатели прекращали обслуживать свою собственность, отключали воду, канализацию, электричество. Жилой фонд быстро деградировал.

Центры крупных городов превратились в гетто для африканцев, куда полиция могла зайти только днём. И только с оружием в руках.

Большой бизнес из городов, прежде всего Йоханнесбурга, никуда не делся. Последний по-прежнему остается деловой столицей страны, как и Претория – столицей официальной. Лишь администрация переехала поближе к сотрудникам. В пригородах появились районы, обнесенные забором из колючей проволоки под напряжением, где живут только специалисты. Чёрные тоже могут появляться в этих поселениях. Но если это работник компании или на время, для посещения магазина и по пропуску. Города остались разделенными. Только белое и чёрное здесь поменялись местами. Фанатка Димаша Кудайбергена из ЮАР опубликовала трогательное видео

Для тех белых, кто работает на себя, существуют специальные зоны в сельской местности.

Например, к северу Йоханнесбурга живёт поселение Клейнфонтейн – анклав для белых. Его жители работают за пределами посёлка, но вечером возвращаются за колючую проволоку. Там спокойнее. Чтобы не было проблем с законом. Каждый такой анклав является частным владением. И уже владелец сам определяет, кого он желает пускать, а кого нет.

Компании идут на такие расходы, так как Южная Африка до сих пор Клондайк. Денег хватает. ЮАР – самая богатая страна на континенте, и она вошла в 20 развитых экономик мира. Её экономика держится на сырье. Основа промышленности – добыча золота, меди, угля, марганца, руды, алмазов и урана.

Первое, что ставит землевладелец на своей земле, – забор. И это первое, что бросается в глаза в любом казахском ауле.

Заборы у нас бывают разные. Железные, кирпичные, саманные, гранитные и мраморные. Главное, чтобы он был прочным и скрывал, что происходит за ним. Проверено на себе. Каждый двор – маленькое гетто, но иначе пропадешь.

В городах начальство может запретить заборы и ограды. Но на селе это будет воспринято как поощрение к воровству. Там люди волком воют от краж. Воруют всё – от гвоздей до скотины.

Поэтому за ворота наши крестьяне пускают только хороших знакомых или родственников. Никто не должен знать, что и где у тебя лежит. В Алматы снесут заборы вокруг РОВД

В городах можно “наехать” на полицию за плохую работу. На помощь тут же придут социальные сети, сами собой возникнут инициативные группы. В селе такой роскоши нет. В полицию крестьяне обращаются только в крайнем случае. Например, если убили кого-то или дом сожгли. Если это кража, то лучший метод предупреждения – поймать и покалечить вора. Поэтому “активная” молодежь едет в города.

В Алматы и Астане основную криминальную статистику делают именно приезжие. С падением уровня жизни все больше людей будет рваться в город.

Это объективный процесс, и его уже не остановить. В незнакомой среде каждый обычный селянин тут же делается маргиналом, которому очень легко стать преступником. Поэтому вокруг городов возникают коттеджные посёлки, обнесенные забором. Пока без колючей проволоки и электрического тока.