Странам Центральной Азии надо приводить в состояние повышенной боеготовности свои вооруженные силы - страшный прогноз эксперта

Китай будет стремиться минимизировать прямое военное участие в конфликте в Афганистане и будет действовать в коалиции с другими странами региона. Об этом в беседе с Lenta.ru заявил заместитель директора Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ и эксперт клуба «Валдай» Василий Кашин.

Кашин напомнил, что совместные учения стран Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) нередко отрабатывают сценарий прорыва боевиков из Афганистана, поэтому Китай готовится к такому развитию событий.

«Но я не думаю, что он будет действовать в военном отношении один. То есть он может при определенных условиях предпринять действия, но в составе коалиции, которая будет включать в себя Россию и, вероятно, страны Центральной Азии», — предрек эксперт.

По его словам, это позволит Китаю избежать каких-то неожиданностей и неудач на афганском направлении.

Кроме того, Китай в последние годы наращивал поставки оружия в регион и оказывал военную помощь более бедным странам, финансировал создание военных объектов в Афганистане возле своих границ.

«Я думаю, что на фоне общей дестабилизации все эти направления будут усилены. Китай будет пытаться укреплять и вооруженные силы стран региона», — сказал Кашин.

Ранее министр иностранных дел КНР Ван И провел встречу с руководителем политического отделения «Талибана» Абдуллой Гани Барадаром. Дипломат отметил, что Китай считает «Талибан» ключевой военной и политической силой в Афганистане. Глава МИД КНР также призвал «Талибан» избегать сотрудничества с «Исламским движением Восточного Туркестана» и другими экстремистскими группировками. В ответ Барадар заверил, что «Талибан» не позволит никаким группировкам использовать афганскую территорию для нападения на Китай.

Не так давно мы публиковали мнения экспертов касательно вероятности создания российско-китайской коалиции и участия в этом союзе стран Центральной Азии. Мы решили продолжить эту тему в сегодняшнем материале, и нашим собеседником выступил узбекский специалист, кандидат философских наук, доцент Ташкентского филиала РЭУ им. Г.В. Плеханова Равшан Назаров.

- Озвученный в Ташкенте в середине июля новый формат афганского урегулирования «4» (США, Узбекистан, Афганистан, Пакистан) оставил «за рамками» многих серьёзных акторов — Иран, Индию, Турцию, но прежде всего, конечно, Россию и Китай, — отметил Равшан Назаров. - Не будем забывать, что оба эти государства являются давними партнёрами по ШОС. Кроме того, Россия и Китай активно сотрудничают и в других многосторонних и двусторонних форматах. Так, недавно исполнилось ровно 20 лет российско-китайскому договору о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве (от 16 июля 2001 года). Проводившиеся в 2005, 2007 и 2009 годах совместные российско-китайские военные учения «Мирная миссия» имели чёткую антитеррористическую направленность. В рамках активизации двусторонних отношений в ХХI веке можно отметить такие мероприятия, как урегулирование пограничных вопросов (2005 г.), Год России в Китае (2006 г.) и Год Китая в России (2007 г.), антитеррористические учения ШОС (2007 г.), принятие программы межрегионального сотрудничества РФ и КНР (2009 г.), Год русского языка в Китае (2009 г.), Год китайского языка в России (2010 г.), Год российского туризма в Китае (2012 г.), Год китайского туризма в России (2013 г.), Год научно-технического и инновационного сотрудничества (2020 г.) и т.д. С 2009 года страны сотрудничают в формате БРИКС, причём озабоченность проблемами Афганистана была явно выражена на 12-м саммите БРИКС в ноябре 2020 года. Так что создание коалиции России и Китая по проблематике Афганистане более чем вероятно.

- Кто из двух государств более заинтересован в создании коалиции? И чем это обусловлено?

- В создании данной коалиции Россия и Китай заинтересованы примерно в равной степени, но основания у них для этого, разумеется, различные. Для России важно блокировать активность "Талибана" рамками границ Афганистана и обеспечить безопасность южных границ СНГ, для чего важны традиционные контакты Китая и Пакистана. Стало общим местом считать "Талибан" детищем разведки Пакистана, но проблема в том, что этот «инфант терибль» стал слишком большим, слишком самостоятельным и плохо управляемым и не всегда следует указаниям своих «покровителей». Как отметил министр иностранных дел М. Ханиф Атмар: «Взращивая такого монстра, они в итоге получат Франкенштейна, который в конце концов обернется против собственного хозяина. Мы часто говорим о близорукости такой стратегии — использовать терроризм против другой страны. Ведь всё возвращается, становясь угрозой для самих создателей».

Тем не менее у Китая и Пакистана всё-таки чуть больше средств и ресурсов для влияния (а если надо и «давления») на "Талибан". Для Китая важным аспектом является продвижение своего проекта ОПОП. Афганистан географически расположен между Центральной и Южной Азией, что в случае возникновения очередного политического хаоса, «многовластия» и «войны всех против всех» блокирует любые транспортно-логистические проекты как Китая, так и России, включая Трансафганский железнодорожный коридор.

- Эксперты считают, что, помимо Китая и России, в коалицию, вероятно, войдут и страны Центральной Азии. Разумеется, речь идёт о Казахстане и Узбекистане. Что вы думаете на этот счёт? Насколько это вероятно? Насколько афганская повестка актуальна для наших стран на сегодняшний день? И каких действий следует ожидать от Казахстана и Узбекистана в отношении этого вопроса?

- Афганская проблематика является не просто актуальным, а жизненно важным вопросом для всех государств Центральной Азии. Причём в самом буквальном смысле слова. Речь идёт о сохранении светского характера государств, о стабильности режимов, о дальнейших перспективах развития региона. Так, в рамках Ташкентской конференции «Центральная и Южная Азия: региональная взаимосвязанность. Вызовы и возможности» Президентом Узбекистана Ш.М. Мирзиёевым было выдвинуто предложение «разработать и представить на рассмотрение Генеральной Ассамблеи ООН проект специальной резолюции об укреплении взаимосвязанности между Центральной и Южной Азией и в целом на евразийском пространстве как важном факторе стабильного и устойчивого развития». Однако продолжающаяся и нарастающая война приводит к тому, что вместо того, чтобы стать связующим звеном, Афганистан превратился в «пробку», не просто мешающую интеграционным проектам, но и создающую острейшую угрозу безопасности всех своих соседей, и в первую очередь – светских государств Центральной Азии. И эти государства (в первую очередь Узбекистан и Казахстан) должны самым активным образом участвовать в процессах, связанных с обеспечением региональной безопасности.

- Какой экспертный прогноз вы можете сделать по ситуации с Афганистаном в ближайшее время?

- Прошедшая в июле в Ташкенте представительная международная конференция была посвящена проблемам Центральной и Южной Азии. На этой площадке был поставлен вопрос о том, что пора расширяться до размеров большого региона. Если мы будем рассматривать Центральную и Южную Азию как некое единое пространство, тогда в самой его сердцевине оказывается Афганистан. Весь пафос мероприятия был направлен на то, чтобы решить его проблемы. И это можно сделать только при тесном сотрудничестве Центральной и Южной Азии. Пожалуй, одним из недостатков большинства предлагаемых вариантов является то, что Афганистан рассматривается исключительно как транзитная территория, по которой должна пройти железнодорожная ветка Мазари-Шариф — Кабул — Пешавар и далее к Индийскому океану.

Другой вариант – это ветка Мазари-Шариф — Герат – Мешхед и затем к портам Ирана. Никто всерьёз не рассматривает варианты, при которых Афганистан – это некий самостоятельный субъект с действующей развитой инфраструктурой. С другой стороны, проблема заключается в том, что в Афганистане знают, что такое мир, только те люди, которым больше 60 лет. Те, кому 50 и меньше, для них война – это нормальное, естественное состояние жизни. В том числе война как бизнес. А если что-то становится бизнесом, очень трудно от этого избавиться. Нам всё время навязывают Афганистан как неотъемлемую часть Центральной Азии. Приходится вновь и вновь объяснять, что мы под Центральной Азией понимаем только постсоветскую пятерку государств. А «приклеивание» Афганистана сюда — бессмысленно. Да, мы были единым историко-культурным пространством до середины XIX века. И бывшая имперская, а затем советская граница по Амударье – это не пространственная, а хронологическая граница. Там, за речкой живут наши же народы. Но это — другие таджики, узбеки, туркмены. Мы были такими 150 лет назад, ведь случился огромный культурный разрыв, который нельзя не учитывать. Одна из основных проблем Афганистана в том, что он не прошел колониальную школу. Даже у пуштунов, которые проживали в составе Британской империи, а ныне являются гражданами Пакистана, сегодня уровень грамотности в 4 раза выше, чем у пуштунов Афганистана, которые являются титульным этносом. А о том, какой культурный разрыв имеется между таджиками, узбеками и туркменами по две стороны Амударьи, даже бессмысленно говорить, все это прекрасно понимают. Достаточно сказать, что уровень грамотности в постсоветских странах Центральной Азии не ниже 98-99 процентов.

Когда некоторые «эксперты» утверждают, что талибы захватят власть в Кабуле, перекроют все границы и на этом остановятся, это несерьёзный подход! Не надо забывать, что "Талибан" – движение не просто политическое, это идеологическое движение, которому всегда тесны любые национальные границы. Не будем забывать о талибских лозунгах про «Великий Талибистан — от Пешавара до Бухары»! Так что страны Центральной Азии должны самым активным образом поддерживать инициативы по обеспечению региональной безопасности, от кого бы они ни исходили – от России или Китая, ОДКБ или ШОС. Талибы могут сколько угодно говорить о том, что они не перейдут границу. Но это большое и неоднородное движение, и всегда найдутся никому не подчиняющиеся полевые командиры. Так что государствам Центральной Азии (в первую очередь – Узбекистану, Таджикистану и Туркменистану, как непосредственно граничащим с Афганистаном) надо приводить в состояние повышенной боеготовности свои вооружённые силы, создавать и укреплять систему коллективной региональной безопасности, — резюмировал Назаров.